кл слова: Алёша Попович, википедия, биография, богатыри, русский стиль, история

Алёша Попович — сын ростовского попа Ле(в)онтия (редко Фёдора). Алёшу Поповича отличает не сила (иногда даже подчёркивается его слабость, указывается его хромота и т. п.), но мужество, удаль, натиск, с одной стороны, и находчивость, сметливость, хитроумие, с другой. Иногда он хитрит и готов идти на обман даже своего названного брата Добрыни Никитича, посягает на его права; он хвастлив, кичлив, излишне лукав и увёртлив; шутки его иногда не только веселы, но и коварны, даже злы; его товарищи-богатыри время от времени высказывают ему своё порицание и осуждение. В целом образ Алёши Поповича отражает определённую противоречивость и двойственность.

Рождение Алёши Поповича было чудесным, напоминающим рождение Волха: оно сопровождается громом; «Алёшенька Чудородыч млад», едва родившись, просит у матери благословенья погулять по белу свету, не пеленать его пеленами, но кольчугою; он уже может сидеть на коне и владеть им, действовать копьём и саблей и т. п. Хитрость и ловкость Алёши Поповича сродни «хитростям-мудростям» Волха, а его шутки и проделки близки магическим превращениям Волха. Женой Алёши Поповича в былинах о нём и сестре Збродовичей (Петровичей и т. п.) становится Елена (Петровна), она же Еленушка, Олёна, Олёнушка (Еленой зовется и жена Волха). Это женское имя как бы подвёрстывается к имени Алёши Поповича (варианты Олёша, Валеша и Елешенька) — Елена и Олёнушка, и таким образом формируется «одноимённая» супружеская пара, подобная Волос-Велес — Волосыня или Елс — Елесиха.

«Матримониальная» неудача Алёши Поповича повторяется и в былинах о неудачном сватовстве Алёши Поповича к жене Добрыни Никитича Настасье Никулишне во время отсутствия её мужа (Алёша Попович распространяет ложный слух о гибели Добрыни) и в одном из вариантов былины об Алёше и сестре Збродовичей, где братья отсекли Алёше Поповичу голову за то, что он опозорил их сестру (в остальных вариантах этого сюжета Алёше Поповичу грозит опасность, как и сестре Збродовичей Настасье Збродичне, которой братья собираются отсечь голову). Когда сестра должна вот-вот расстаться с жизнью, Алёша Попович просит не губить её и отдать её ему в жёны.

Одним из наиболее архаичных сюжетов, связанных с Алёшей Поповичем, считается его бой с Тугарином. Алёша Попович поражает Тугарина по дороге в Киев или в Киеве (известен вариант, в котором этот поединок происходит дважды). Тугарин грозит Алёше Поповичу задушить его дымом, засыпать искрами, спалить огнём-пламенем, застрелить головнями или проглотить живьём. Бой Алёши Поповича с Тугарином происходит нередко у воды (Сафаст-река). Одолев Тугарина, Алёша Попович рассёк его труп, разметал по чистому полю (аналогично действиям Индры в отношении поверженного Вритры). Сходным вариантом сюжета о бое Алёши Поповича с Тугарином является былина «Алёша убивает Скима-зверя», где противник Алёши Поповича многим напоминает Тугарина.

Происхождение образа

Обыкновенно считается, что историческим прототипом Алёши Поповича послужил суздальский боярин Александр (Олеша) Попович. Согласно летописям, это был знаменитый «храбр» (отборный воин), служивший сначала Всеволоду Большое Гнездо, а затем его сыну Константину Всеволодовичу против его брата и претендента на владимирский стол Юрия Всеволодовича, причём Александр Попович сразил в поединках нескольких лучших воинов Юрия. Со смертью Константина и вокняжением Юрия (1218) он отъехал к киевскому великому князюМстиславу Старому и вместе с ним погиб в битве при Калке в 1223 году.

Это отождествление некоторыми учёными однако ставится под сомнение: они полагают, что актуализация темы Александра Поповича в поздних летописных сводах может отражать знакомство с былинами об Алёше Поповиче. В. В. Иванови В. Н. Топоров отмечают, характерные архаичные реликты в описаниях самого Алёши Поповича; по их мнению в персонаже просвечивают его некогда более тесные связи с хтонической стихией. С другой стороны, нет ничего необычного в том, что знаменитый воин, чем-то поразивший воображение современников по мере развития эпоса оторвались от своей исторической почвы и заместил гораздо более древнего мифологического героя.

В былинах «Алёша Попович и Тугарин» и «Добрыня и змей» Алёша Попович имеет отчество Леонтьевич, а в былине «Алеша Попович и Тугарин» указано, что он «Сын попа Леонтия Ростовского».

Молодецкая удаль издревле ценилась на Руси. Богатыри славились силой и отвагой, их мужество вселяло веру в то, что зло будет наказано. Легенды об их жизни передавались из уст в уста, обрастая новыми деталями.

Со временем стерлась грань между вымыслом и правдой. Современным историкам остается только спорить о реальности существования этих героев, строить догадки, кто же стал их прототипом. Одно понятно, что в старых сказках, есть доля правды.

Илья Муромец

Илья Муромец – древнерусский богатырь, один из главных героев былинных сказаний. Его можно назвать воплощением мужества, отваги и преданности. Вопрос о том, вымышленным ли является этот персонаж – предмет споров многих ученых. Одни исследователи считают, что богатырь – реальная историческая личность (прототипом считают Илию Печерского), другие историки опровергают эту гипотезу, в связи с отсутствием каких-либо летописных упоминаний о герое-воине Ильи Муромце.

Где родился Илья Муромец?

Считается, что Илья Муромец родился во второй половине 12-го века неподалеку от города Мурома, в селе Карачарово.

Известно, что до 30 лет богатырь не мог ходить. Ученые проведя исследование мощей святого Ильи Печерского, обнаружили искривление позвоночника, которое могло стать причиной паралича. В сказаниях есть две версии излечения. По одной из них богатырю помогли калики перехожие, которые могли быть знахарями, по другой - исцеление связывают с божественной благодатью. Рост былинного богатыря был всего 177 см, для своего времени это был очень высокий человек.

Богатырь принимал участие во многих битвах. У Ильи Муромца было прозвище - Илья «Чоботок» (сапожок). Это связывают с тем, что однажды на него напали, когда он обувался. Богатырю пришлось отбиваться тем, что было под руками, то есть сапогами.

В конце жизни Илья Муромец стал монахом, но погиб, защищая обитель, с мечем в руках в возрасте от 40 до 55 лет. Ученые обнаружили множество колотых ран. Мощи Святого Ильи Муромца покоятся в Пещерах Киево-Печерской лавры, их часть (средний палец левой руки) был перенесен в Спасо-Преображенский монастырь в городе Муром. Ежедневно в храмы поклониться святому приходят десятки людей.

Земля героев. Илья Муромец

Когда родился Илья Муромец?

1 января (19 января по старому стилю) на Руси чтят память былинного богатыря Ильи Муромца. По традиции, в этот день наши предки кланялись родной земле, вспоминали святого и ставили свечи за упокой тех, кто погиб защищая свою страну.

Добрыня Никитич

Добрыня Никитич – один из богатырей русского народного эпоса, который, предположительно, служил при князе Владимире. В былинах Добрыня Никитич предстает перед нами храбрым и ловким воином, умным дипломатом, человеком, не лишенным музыкального таланта. Богатырь обладал нереальной физической силой и безграничным мужеством. Кроме этого, согласно преданию, Добрыня знал 12 языков и умел разговаривать с птицами. Знаменитым противником героя был Змей Горыныч.

Земля героев. Добрыня Никитич

Где родился Добрыня Никитич?

Родиной былинного богатыря признана Рязань. По преданию, Добрыня Никитич - дядя князя Владимира Красного Солнышка. Прототипом персонажа считают воеводу Добрыню, служившего при князе.

Алеша Попович

Алеша Попович – собирательный образ русского героя-богатыря, который присутствует во многих народных сказках. Согласно легендам, Алеша Попович не отличался особой физической силой и искусным владением оружием. Младший из богатырей славился своим умением грамотно обыгрывать жизненные ситуации, хитрить и выходить «сухим из воды». Самым главным подвигом стала победа над богатырем Тугариным.

November 10th, 2013

После очень долгого перерыва возвращаюсь к все еще На очереди у нас вот такая тема от esvidel : «А ещё интересно. Читала про Илью Муромца. А как насчет Алёши Поповича и Добрыни Никитича?»

Про Илью Муромца я вам подробно рассказывал вот тут — вспоминайте: А теперь что мы знаем о других героях:

Былинный Алеша Попович встречается в летописях под именем Александра Поповича. Александр Попович был одним из выдающихся «хоробров» Ростовской земли. Тверская летопись, составленная на основании ростовских летописей под 1224 г. рассказывает об Александре Поповиче следующее. «Бе бо некто от ростовских житель Александр, глаголемый Попович, и слуга бе у него именем Тороп; служаше бо той Александр великому князю Всеволоду Юрьевичу…». Когда старший сын Всеволода Юрьевича Константин получил в удел Ростов, Александр Попович перешел на службу к Константину и верно служил ему, так же верно, как и отцу его.

Между Константином и его младшим братом Юрием возникла борьба из-за престолонаследия. В этой борьбе деятельное участие принял и Александр Попович. Когда Юрий отправился на Константина с войском, Константин отступил к Костроме и сжег ее. Войско Юрия остановилось на реке Ишне недалеко от Ростова. Тогда выступил против Юрия Александр Попович с войсками и убил много слуг Юрия, части которых, говорит летописец, видны и до сих пор на реке Ишне.

В победоносной битве Константина с тем же Юрием на реке Узе опять принимает участие храбор Александр Попович и его слуга Тороп; товарищем Александра был Тимоня Золотой пояс, былинный Добрыня. В битве был убит храбор Юрия Юрята. В Липецкой битве, происшедшей между Юрием, в союзе с его братом Ярославом, с одной стороны, и Константином в союзе с Мстиславом Мстиславовичем Удалым, с другой стороны, опять фигурирует Александр Попович: Юрий потерпел поражение; в битве пал другой его храбор — боярин Ратибор. Константин занял престол во Владимире и через два года скончался. Тогда Александр Попович, опасаясь мести со стороны Юрия за убиение Юряты и Ратибора и многих других, решил покинуть Ростово-Суздальскую землю. Он собрал совет из своих «храбрых» в одном городе у гремячего колодца на реке Узе. На совете решено было, вместо того, чтобы служить разным князьям и избивать друг друга, отправиться на службу к великому Киевскому князю Мстиславу Романовичу Храброму. Мстислав был очень рад, что к нему на службу поступил такой славный храбор, как Александр Попович с товарищами, и похвалялся, что теперь он справится с каким угодно врагом. Дальнейшие события показали Мстиславу, что он ошибается: в битве с татарами на Калке (1223 г.) он потерпел поражение, причем пал и Александр Попович с другими семьюдесятью «храбрыми».

В Никоновской летописи Александр Попович представлен уже современником Владимира святого. Под 1000 г. рассказывается следующее: «Прииде Володарь с половцы к Киеву, забыв благодеяния господина своего кн. Владимира, демоном научен. Владимиру же тогда в Переяславцы на Дунаи: и бысть смятение велие в Киеве. И изыде нощию во сретение им Александр Попович, и уби Володаря и брата его и иных множество половец уби, а иных в поле прогна. И се слышав Володимер, и возрадовася зело, и возложи на нь (него) гривну злату и сотвори и (его) вельможа в палате своей». Рассказанное здесь событие, как предполагают, отнесено Никоновской летописью к 1000 году, ошибочно: в действительности оно может отнестись к 1110 г., когда Владимир Мономах находился в Переяславце на Дунает; в отсутствии Владимира Володар Перемышльский мог в самом деле привести к Киеву половцев.

По-видимому, заметка Никоновской летописи представляет отголосок древней былины об освобождении Киева от врагов Александром Поповичем. Современная былина на этот же сюжет напоминает летописное сказание. Василий Прекрасный (соответствующий былинно-летописному Володарю) осадил Киев: он хочет завладеть столицей, сжечь святые церкви, князя Владимира казнить, княгиню Евпраксию взять себе в жены. Алеша предлагает своей дружине напасть на врагов и освободить Киев: «Выслуга наша, — говорил Алеша, — не забудется, а пойдет про нас слава великая про выслугу нашу богатырскую…». Алеша с дружиной напускается на великую рать Василия Прекрасного и разбивает ее. Разбежалась сила великая по полю широкому, по тем кустам ракитовым, очистила дорогу прямоезжую. Когда Алеша проехал в Киев, он был за свой подвиг награжден селами и проселками, городами с пригородами; не закрыта была ему и казна княжеская.

Под 1001 г. в Никоновской летописи опять сообщается об Александре Поповиче: «Александр Попович и Ян Усмошвец, убивый печенежского богатыря, избиша множество печенег и князя их Родмана и с тремя сыны его в Киев к Володимеру приведоша. Володимер же сотвори празднование светло и милостыню многу раздаде по церкавам и по монастырем, и убогим, и нищим и по улицам больным и клосным (увечным) великия кади (кадки) и бочки меду и квасу, и перевары, и вино поставляше и мяса, и рыбы, и всякое овощие, что кто требоваше и ядяше». Эта заметка, может быть, является отголоском былины о борьбе Алеши с Тугарином. Что касается описания пиршества у Владимира, то оно тоже напоминает былинное описание, напр., после поражения Калина: «Ай, как тут солнышко Владимир князь на радости на великой для удалых для молодцов забирал столованье почестен пир; ай как начали пить, кушать, добром проклаждаются, над собой невзгоды боле не начаются… Публиковал он указы строгие по городу по Киеву, растворил он все кабаки, чтобы весь народ пил да зелено вино: кто не пьет зелена вина, тот бы пил да пива пьяные, а кто не пьет пивов, тот бы пил меды стоялые, чтобы все да веселися».
Все эти данные рисуют Алешу Поповича могучим дружинником-храбором, явившимся из Ростово-Суздальской области на службу к Киевскому князю в начале XII в., причем процесс циклизации песен о киевских богатырях заставил приурочить время деяний Алеши к эпохе Владимира святого. Приблизительно до XVII-XVIII в. Алеша Попович выступает с положительными чертами. С течением времени, под влиянием, вероятно, вероятно, прозвища (Попович), Алеше начинают приписывать поповские черты, а это в свою очередь привлекло к имени Алеши ряд сказаний, в которых рисуются несимпатичные черты духовного сословия. Вследствие этого Алеша приобрел следующие качества: он коварен, хитер, обманщик, предается любовным похождениям.

Алеша Попович и Тугарин Змеевич

Под именем Тугарина разумеют историческое лицо — половецкого хана Тугоркана (как под именем Идолища разумеют половецкого хана Боняка). О Тугоркане наши летописи рассказывают следующее. В 1094 году «сотвори мир Святополк с половци и поя себе жену, дщерь Тугорканю». В 1096 г. «воева Куря с половци у Переяславля и Устье пожже, месяца мая 24 день…Сего же месяца приде Тугоркан, тесть Святополчь, к Переяславлю, месяца мая 30…и сдея Господь в тот день спасенье велико: месяца иулия в 19 день побежени быша иноплеменници, и князь их убиша Тугоркана, и сына его и ини князи; много врази наши ту падоша; на заутрие же налезоша (нашли) Тугоркана мертва, и взя и Святополк, аки тестя и врага, и привезше и к Кыеву, погребоша и на Берестовем».
Весьма вероятно, что родственные или враждебные отношения между Святополком, великим киевским князем, и половецким ханом Тугорканом и послужили историческим зерном, из которого развились былины о взаимных отношениях Владимира, Евпраксии и Тугарина; гибель Тугоркана, в свою очередь, послужила основой для поэтического изображения Алеши с Тугарином.

Принято считать, что образ Алеши Поповича взят с реального человека. Прототипом его был боярин из Ростова, которого звали Александр (Олеша) Попович, которого иногда называют Александром Ростовским. Александр Попович был известным воином своего времени. На поединках и в междуусобных сражениях между князьями он сразил немало хороших бойцов. Погиб он служа киевскому князю Мстиславу Старому в сражении при Калке в 1223 году. К слову сказать, сам Мстислав Старый тоже погиб в той битве. Это было одно из редких сражений, когда русские и половцы выступали вместе против монголов. К сожалению, наши войска тогда потерпели поражение и погибло очень много воинов, богатырей и князей с дружинами.

По разным сведениям, Алеша Попович был сыном попа ростовского Леонтия (Левонтия). Но сведения различаются. Несомненно одно, отцом Алеши был поп. Но вот версии места рождения Алеши не сходятся. По одной версии, он был родом из городка Пирятин, который находится в Полтавской области. В другом варианте рассматривается деревня Селище (нынче покинутая), которая расположена в Ростовском районе Ярославской области.

Но существует и другая версия происхождения Алеши Поповича. Здесь считается, что былины об Алеше Поповиче были и раньше, до рождения Александра Поповича (Ростовского). А так как Александр был знаменитым воином своего времени, то его образ наложился на образ былинного героя.

• Известный украинский писатель Тарас Шевченко написал «Думу об Алеше Поповиче», когда приезжал в город Пирятин.
• Алтайский вариант былины «Алеша Попович и Тугарин Змеевич» отличается от других вариантов. В нем Алеша Попович фигурирует вместе со своим слугой, а название былины звучит как «Алеша Попович и Еким Иванович «.
• В былине «Добрыня Никитич и Алеша Попович» Алеша Попович сватался к жене Добрыни Никитича — Настасье Никулишне, но свадьба не состоялась — Добрыня вернулся из отлучки (правда, отлучка длилась аж 12 лет).
• Существует вариант былины «Алеша Попович и сестра братьев Петровичей (Збродовичей)» , где Алеше Поповичу отрубили голову.
• В 2009 году власти Украины приняли решение поставить памятник Алеше Поповичу в городе Пирятов.

Добрыня Никитич , это былинный богатырь. В отличии от Алеши Поповича и Ильи Муромца, Добрыня Никитич всегда, или почти всегда, состоит на службе у князя Владимира. Он воевода княжеской дружины. В результате, он выполняет большинство своих подвигов именно благодаря службе у князя Владимира. По характеру Добрыня Никитич храбр, но одновременно и обладает дипломатическими способностями. В результате, он является как-бы личным порученцем князя, выполняя не только свои обязанности по службе, но и деликатные поручения князя Владимира. По своей значимости в былинном эпосе русского народа, Добрыню Никитича можно назвать вторым по известности и популярности богатырем. На первом месте стоит Илья Муромец.

Происхождение образа Добрыни

Былинный Добрыня, при сравнении с летописным Добрыней, дядей Владимира, кажется не имеющим с ним ничего общего. В то время, как летописному Добрыне принадлежит едва ли не руководящее значение до вступления Владимира на престол Киевский и долгое время спустя после этого, Добрыня былинный занимает при дворе Владимира второстепенную роль. Мало того, былинный Добрыня жалуется матушке на свою судьбу: он жалеет о том, что мать не родила его горючим камешком, что она не бросила этот камешек на дно синего моря, где он лежал бы спокойно и был бы избавлен от необходимости ездить по чистому полю.

Это несходство может быть объяснено тем, что под именем Добрыни в былинах воспевается не один Добрыня, дядя Владимира, но и ряд других Добрынь, которые были смешаны с первым. Так, в Тверской летописи рядом с Александром Поповичем (Алешей Поповичем былин) упоминается его товарищ Добрыня (Тимоня) Златопояс; а в Никоновской летописи упоминаются Александр Попович, его слуга Тороп и Добрыня Разанич Златый Пояс.

Некоторые былины о Добрыне, действительно, выводят его из Рязани; отец его — торговый гость Никитушка Романович. Во всяком случае в былинах о Добрыне есть некоторые черты, которые могут иметь связь с историческим дядей Владимира: добывание невесты для Владимира представляет несомненный отголосок истории с Рогнедой.

Добрыня и Марина

Имя любовницы Змея Марины — позднейшего происхождения, именно Марина Мнишек, знаменитая жена Лжедмитрия I (начала XVII в.), которая приравнена была народной молвой к чародейкам. Имя Марина, очевидно, вытеснило из былины более древнее имя, вероятно, половецкое.
Изложенная былина любопытна по тем бытовым отношениям древности, которые она отражает. Добрыня обивает (по некоторым былинам — случайно) милого Марины-иноземки (степнячка); Марина мстит Добрыне, прибегая в тому виду внушения, который в древности назывался чародейством, и заставляя Добрыню влюбиться в нее. Затем Добрыня освобождается от гипноза и убивает Марину. Такие отношения могли возникать очень часто.

Добрыня и Змей

В борьбе Добрыни с Змеев-Горынищем и его змеенышами изображаются столкновения, мирные договоры и из нарушение между русскими и степняками. Имя «Змей» олицетворяет врага, вражескую силу; прозвище «Горынищ» указывает на связь родины или столицы степняков с горной страной.
На обработку былины о борьбе Добрыни со Змеем должны были повлиять духовные стихи о св. Егории и Федоре Тироне.

Добрыня участвует в добывании Владимиру невесты

В основу этой былины, по-видимому, легло событие отмеченное летописью под 980 г., именно сватовство Владимиром дочери Рогволда Полоцкого Рогнеды. В Лаврентьевском списке летописи, под 1128 г., это событие излагается так: «О сих же Всеславичах (полоцких) сице есть, яко сказаша ведущие (т.е. знающие певцы) прежде: яко Роговолоду держащю и княжащю Полотьскую землю, а Володимиру сущю Новегороде детьску сущю, еще и погану и бе у него Добрыня воевода и храбор, а наряден муж: и с посла к Роговолоду и проси у него дщери (его) за Володимира. Он же рече дщери своей: «хощищь ли за Володимир»?

Она же рече: «не хочю розути робичича, но Ярополка хочю»; бе бо Роговолод пришел из заморья, имяеше волост свою Полтеск. Слышав же Володимер, разгневася о той речи, еже рече: «не хочю я за робичича»; пожалися Добрыня и исполнися ярости, и поемша вои идоста Полтеск и победиста Роговолода. Роговолод же вбеже в город, и приступивше к городу и взяша город, и самого яша, и жену его и дщерь его; и Добрыня поноси ему и дщери его, нарек ей рабичица, и повел Володимеру быти с нею перед отцем ея и матерью. Потом отца ея уби, а саму поя жене, и нарекоша ее имя Горислава».
Между былиной и этим летописным преданием есть, при различии их, значительное сходство: во-первых, действие происходит в земле находящейся на западе, по летописи в Полоцкой области, по былине в земле Литовской; во-вторых, на сватовство невесты получается отказ; невеста добывается насилием, причем главную роль играет Добрыня, по летописи разбивший Рогволода и овладевший Полоцком, а по былине перебивший всех татар до единого.

Добрыня и поленица-женщина

Встреча Добрыня с богатырской женщиной (как и аналогичгая встреча Ильи Муромца с бабой Горынинкой), по-видимому, является отголоском древне-русских отношений с Кавказом. Поленица Настасья Никулична — иноземка. Это видно из ее слов, напоминающих слова Святогора Илье: «думала-же русские комарики покусывают, ажно русские богатыри пощалкивают». В кавказских сказаниях о нартах последним приходится сталкиваться не только с великанами мужчинами, называемыми эмегенами, но и с великанами женщинами. Эмегены, мужчины и женщины, одарены гигантским ростом и огромной физической силой; они людоеды и живут в пещерах. По-видимому, образы эмегенов — отголоски очень древнего быта эпохи охотничьего периода и матриархата, когда часть женщин по образу жизни не отличалась от мужчин.

Большинство историков склоняются к тому, что у былинного богатыря Добрыни Никитича был реальный прототип. Это дядя великого князя Киевского Владимира Святославовича (известен как Владимир Ясно Солнышко) Добрыня. Добрыня был братом матери князя (Малуши) и состоял на службе воеводой княжеской дружины. Точные даты жизни воеводы Добрыни неизвестны, но происходили эти события на рубеже тысячелетий. Князь Киевский Владимир Святославович правил до 1015 года нашей эры и наиболее известен тем, что при нем произошло крещение Руси. Согласно историческим данным, Добрыня обладал следующими качествами: «умен, образован, ловок, на ножку повёрток, отлично стреляет, плавает, играет в тавлеи, поёт, играет на гуслях» (Киреев. II, 49).

Есть и другая версия историков. Добрыня был племянником князя Владимира. Но это менее распространенная версия. Все же принято считать прототипом Добрыни Никитича дядю князя Добрыню. Этим, кстати, объясняется то, что князь поручал Добрыне личные и деликатные поручения. Согласно тем же историческим сведениям, Добрыня был сыном Малка Любечанина Мсиши-Люта (Мстислава Лютого) Свенельдича. А сын Добрыни, Константин Добрынич, какое то время был посадником Новгородским.

Напомню вам еще какие нибудь версии из старинной истории РУСИ: или вот , а вот есть такая версия, сто представляла из себя Оригинал статьи находится на сайте ИнфоГлаз.рф Ссылка на статью, с которой сделана эта копия -

Молодой богатырь Алеша Попович и его слуга Еким подъезжают к камню, на котором написано, куда ведут три дороги: к Тугарину, на Вуяндину и к киевскому князю Владимиру. Молодцы решают ехать ко Владимиру.

У Владимира в Киеве идёт пир. Князь сажает Алешу на почётное место. Алеша Попович видит, как тридцать богатырей несут в дом Тугарина. Его сажают рядом с женой князя Владимира, и Тугарин кладёт голову ей на грудь.

Тугарину и Алеше подносят по полведра вина. Алеша пьёт потихоньку, а Тугарин выпивает одним духом. Алеше Поповичу подносят на блюде лебедь белу и Тугарину тоже. Богатырь ест помаленьку и половину отдаёт своему слуге, а Тугарин Змеевич проглатывает лебедь одним махом. Обращаясь к слуге, Алеша Попович вспоминает, что у его отца, попа Леонтия Ростовского, была прожорливая собака, которая подавилась лебединой костью и издохла. И с Тугариным, заключает Алеша, завтра будет то же самое. Ещё Алеша вспоминает об отцовской жадной корове - она тоже подавилась костью. И опять говорит, что с Тугариным произойдёт то же. Тугарин Змеевич, слыша эти слова, с досады бросает в Алешу булатный нож, но проворный слуга Еким подхватывает нож на лету. Богатырь вызывает Тугарина на бой.

Весь город ручается, что победит Тугарин, но князь Владимир ручается за Алешу.

Богатырь просит слугу посмотреть, выехал ли уже Тугарин в поле. Еким видит, что Тугарин летает на бумажных крыльях, а вокруг - огненные змеи. Алеша идёт в церковь и молится Богу о том, чтобы дождь намочил Тугариновы бумажные крылья.

Приходит грозная туча, и Тугарин Змеевич падает на землю: его крылья намокли. Алеша Попович подъезжает к Тугарину, а тот грозит сжечь богатыря огнём, задушить дымом. В ответ Алеша упрекает Тугарина: «На что ты, Тугарин, за собой силу ведёшь?» В удивлении Тугарин Змеевич оборачивается, и Алеша отсекает ему голову.

Богатырь втыкает голову Тугарина на копье, садится на его коня и едет в город. Княгиня, жена Владимира, увидев Алешу издали, выражает надежду, что это Тугарин победил и везёт с собой Алешину голову.

Подъехав к княжеским палатам, Алеша Попович бросает голову в окно и насмешливо кричит княгине, чтобы она взяла Алешину голову. Князь предлагает богатырю почести. На это Алеша отвечает, что, если бы не приходились ему князь и княгиня дядюшкой и тётушкой, то назвал бы он князя сводничком, а княгиню - и того хуже.

Алёша и сестра Збродовичей

У киевского князя Владимира идёт пир. Сидят на пиру князья, бояре, богатыри, казаки, бурлаки да крестьяне. Наевшись да напившись, все начинают хвастать: кто «золотой казной», кто «широким двором», кто «добрым конём», а неразумные хвастают «молодой женой» да «родной сестрой».

Только два брата Петровича-Збродовича сидят и не хвастают. Сам князь Владимир спрашивает у братьев, почему они ничем не похваляются. Тогда Петровичи рассказывают о своей любимой сестрице Оленушке Петровне, которая сидит в задней горнице, лишние люди ее не видят и солнышко ее не печёт.

Услышав это, богатырь Алеша Попович заявляет, что живёт с Оленушкой «будто муж с женой». Братья раздосадованы, но Алеша предлагает им проверить правдивость его слов: бросить снежком Оленушке в окно и посмотреть, что будет. Братья так и делают. Оленушка открывает окошко и спускает из него длинное белое полотно.

Братья, убедившись в том, что Алеша не солгал, приказывают сестре надеть чёрное платье: они хотят отвезти Оленушку в поле и там отрубить ей голову. Узнав об этом, сестра говорит Петровичам-Збродовичам, что жена старшего из них живёт с богатырём Добрынюшкой, а младшего - с Переметушкой. Братья не верят этим обвинениям и везут Оленушку в поле. Но тут появляется Алеша Попович. Он увозит Олену Петровну к венцу, а братьям напоследок бросает то же самое обвинение касательно их жён, Добрынюшки и Переметушки.

Пересказала

художник Константин Васильев

Алеша Попович – русский былинный богатырь, герой древнеславянского былинного цикла, этот древнерусский герой тесно связан с киевскими богатырями Ильей Муромцем и с Добрыней Никитичем. Кроме того, между Алешей и Добрыней существует поражающее сходство не в характерах, а в приключениях и некоторых других обстоятельствах их жизни; именно, былины о змееборстве Добрыни и Алеши почти совершенно сходны друг с другом. Исходя из этого, известный профессор истории русской литературы Орест Федорович Миллер сравнивает Алешу и Добрыню с индийским Индрой, считает их общеарийским достоянием, перешедшим к нам путем традиции, и видит в них первоначальное олицетворение солнца. Таким образом, и борьба Алеши Поповича с Тугарином Змеевичем принимает естественно мифологическое освещение. Самого Тугарина Орест Федорович Миллер считает мифическим существом, историк славянского эпоса Александр Николаевич Веселовский склонен признать в нем половецкого хана Тугархана, историк литературы и фольклорист Михаил Георгиевич Халанский же доказывает, что он стоит в ближайшей связи с южнославянскими народными верованиями в чудовищных змеев; он тоже признает в Тугарине мифическую основу, затемненную заимствованными из книжных сказаний чертами; сближение его имени с именем Тугархана он считает шатким и принимает здесь просто случайное созвучие.

По мнению слависта Аполлона Александровича Майкова, Алеша Попович представляется воплощением целого ряда порочных свойств: хитрости, эгоизма, корыстолюбия; его характеристику определило, вероятно, его сословное прозвище. В нем действительно мы находим смешение различных черт; он прежде всего отличается смелостью; но, кроме того, он горделив, спесив, бранчив, задорен и груб; в бою верток, хитер: он, наконец, женский пересмешник. Приблизительно то же говорит Александр Николаевич Веселовский: "смелый, зарывчивый, дерзкий Алеша старых песен очутился в позднейшем развитии нашего эпоса бабьим пересмешником, злостным наветчиком женской чести и неудачливым ловеласом. Как совершилось это вырождение, трудно сказать определенно. Быть может, переходная черта: хвастливость".

Последние черты характера Алеши Поповича ярко выразились в его отношениях с сестрой Збродовичей. И этот факт объясняет Орест Федорович Миллер мифологически: по его мнению, это выражение темного свойства светлого мифического существа, например, солнца, которое иногда приносит вред людям слишком палящими своими лучами. Что касается самих Збродовичей, то они, по мнению слависта и исследователя русского народного творчества Петра Алексеевича Бессонова, представляют собою скученных богатырей, сброд темных удальцов. Орест Федорович Миллер в своем труде "Опыт исторического обозрения русской словесности" высказал мнение, что образ Алеши Поповича с течением времени все более и более омрачается в духе тех отношений народа к слабым сторонам духовенства, из которых вытекла и пословица о "загребущих руках и завидующих глазах"; а чем более развивались в Алеше такие черты, тем более теряло значение все же сохранившееся за ним прозвание смелого.

Исследователь славянского фольклора Михаил Георгиевич Халанский в Алеше Поповиче видит упоминаемого в Летописях ростовского богатыря Александра Поповича, жившего в конце XII и в начале XIII века; былины о нем вошли в поздние летописи, но в былинах отразились областные ростовские сказания о нем. Таким образом, по мнению Халанского, Алеша является богатырем русского Севера. С этим предположением не согласен Александр Николаевич Веселовский, который в своем исследовании "Южно-русские былины" пишет: "упоминания богатырей Алеши и Добрыни растянуты на таком значительном хронологическом пространстве, что вероятным представляется вторжение песни в летописный рассказ". Очевидно, что Михаил Георгиевич Халанский допускает это вторжение только в позднейшие летописи. Далее Веселовский продолжает: "Алеша Попович под влиянием былины, включенный на севере в летопись, приурочился к Ростову и это повлияло несколько на изменение его тона, который в былинах сложился из ряда разновременных наслоений". Наконец, писатель и исторический публицист Владимир Владимирович Каллаш в своем сочинении "Этнографическое обозрение" (1890) сближает Алешу с Александром Македонским, который в единоборстве с Пором употребил ту же хитрость, что и Алеша в бою с Тугарином.

Алеша Попович и Тугарин Змеевич

Из далече-далече, из чиста поля
Тут едут удалы два молодца,
Едут конь-о-конь да седло-о-седло,
Узду-о-узду да тосмяную,
Да сами меж собой разговаривают:
«Куды нам ведь, братцы, уж как ехать будет?
Нам ехать – не ехать нам в Суздаль град?
Да в Суздале-граде питья много,
Да будет добрым молодцам испропитися, -
Пройдет про нас славушка недобрая.
Да ехать – не ехать в Чернигов-град?
В Чернигове граде девки хороши,
С хорошими девками спознаться будет,
Пройдёт про нас славушка недобрая.
Нам ехать – не ехать во Киев-град?
Да Киеву-городу на оборону,
Да нам, добрым молодцам, на выхвальбу».
Приезжают ко городу ко Киеву,
Ко тому же ко князю ко Владимиру,
Ко той же ко гриденке ко светлоей.
Ставают молодцы да со добрых коней,
Да мецют коней своих невязаных,
Никому-то коней да неприказанных,
Никому-то до коней да, право, дела нет.
Да лазят во гриденку во светлую,
Да крест-от кладут-де по-писаному,
Поклон-от ведут да по-ученому,
Молитву творят да все Исусову.
Они бьют челом на вси четыре стороны,
А князю с княгиней на особинку:
«Ты здравствуй, Владимир стольнокиевской!
Ты здравствуй, княгина мать Апраксия!»
Говорит-то Владимир стольнокиевской:
«Вы здравствуй, удалы добры молодцы!
Вы какой же земли, какого города?
Какого отца да какой матушки?
Как вас молодцов да именём зовут?»

Говорит тут удалой доброй молодец:
«Меня зовую Олёшей нынь Поповицём,
Попа бы Левонтья сын Ростовского,
Да другой-от Еким – Олёшин паробок».
Говорит тут Владимир стольнокиевской:
«Давно про тя весточка прохаживала,
Случилося Олёшу в очи видети.
Да перво те место да подле меня,
Друго тебе место – супротив меня,
Третье тебе место – куды сам ты хошь».
Говорит-то Олёшенька Поповиць-от:
«Не седу я в место подле тебя,
Не седу я в место супротив тебя,
Да седу я в место куды сам хоцю,
Да седу на пецьку на муравленку,
Под красно хорошо под трубно окно».
Немножно поры де миновалося
Да на пяту гриня отпиралася,
Да лазат-то чудо поганоё,
Собака Тугарин был Змеевич-от.
Да Богу собака не молится,
Да князю с княгиней не кланятся,
Князьям и боярам он челом не бьет.
Вышина у собаки ведь уж трех сажон,
Ширина у собаки ведь двух охват,
Промеж ему глаза да калена стрела,
Промеж ему ушей да пядь бумажная.
Садился собака он за дубов стол,
По праву руку князя он Владимира,
По леву руку княгины он Апраксии.

Олёшка на запечье не утерпел:
«Ты ой есь, Владымир стольнокиевской!
Али ты с княгиной не в любе живешь?
Промежу вами чудо сидит поганое,
Собака Тугарин-от Змеевич-от».
Принесли-то на стол да как белу лебедь,
Вынимал-то собака свой булатен нож,
Поддел-то собака он белу лебедь,
Он кинул, собака, ей себе в гортань,
Со щеки-то на щеку перемётыват,
Лебяжье костьё да вон выплюиват.
Олёша на запечье не утерпел:
«У моего у света у батюшка,

Было старо собачишшо дворовоё,
По подстолью собака волочилася,
Лебяжею костью задавилася,

Лежать ему во далече в чистом поле».
Принесли-то на стол да пирог столовой.

Поддел-то пирог да на булатен нож,
Он кинул, собака, себе в гортань.

Олёша на запечье не утерпел:
«У моего у света у батюшка,
У попа у Левонтья Ростовского
Было старо коровишшо дворовое,
По двору-то корова волочилася,
Дробиной корова задавилася,
Собаке Тугарину не минуть того, -
Лежать ему во далечем чистом поле».
Говорит-то собака нынь Тугарин-от:
«Да што у тя на запечье за смерд сидит,
За смерд-от сидит да за засельщина?»
Говорит-то Владымир стольнокиевской:
«Не смерд-от сидит да не засельщина,
Сидит руськой могучей да богатырь
А по имени Олёшенька Попович-от».
Вымал-то собака свой булатен нож,
Да кинул собака нож на запечьё,
Да кинул в Олёшеньку Поповиця.
У Олёши Екимушко подхватчив был,
Подхватил он ведь ножицёк за черешок;
У ножа были припои нынь серебряны,
По весу-то припои были двенадцать пуд.
Да сами они-де похваляются:
«Здесь у нас дело заезжее,
А хлебы у нас здеся завозныя,
На вине-то пропьём, хоть на калаче проедим».
Пошел-то собака из застолья вон,
Да сам говорил-де таковы речи:
«Ты будь-ко, Олёша, со мной на полё».
Говорит-то Олёша Поповиць-от:
«Да я с тобой, с собакой, хоть топере готов».
Говорит-то Екимушко да паробок:
«Ты ой есь, Олёшенька названой брат!
Да сам ли пойдешь али меня пошлешь?»
Говорит-то Олёша нынь Поповиць-от:
«Да сам я пойду да не тебя пошлю».

Пошел Олёша пеш дорогою,
В руки взял шалыгу подорожную
Да этой шалыгой подпирается.
Он смотрел собаку во чистом поле –
Летает собака по поднебесью,
Да крыльё у коня ноньце бумажноё,
Он в та поры Олёша сын Поповиць-от,
Он молится Спасу Вседержителю,
Чудной Мати Божьей Богородици:
«Уж ты ой еси, Спас да Вседержитель наш!
Чудная есть Мать да Богородиця! Пошли,
Господь, с неба крупна дождя, Подмочи,
Господь, крыльё бумажноё, Опусти,
Господь, Тугарина на сыру землю».
Олёшина мольба Богу доходна была,
Послал Господь с неба крупна дождя,
Подмочилось у Тугарина крылье бумажное,
Опустил Господь собаку на сыру землю.
Да едёт Тугарин по чисту полю,
Кричит он, зычит да во всю голову:
«Да хошь ли, Олёша, я конем стопчу?
Да хошь ли, Олёша, я копьем сколю?
Да хошь ли, Олёша, я живком сглону?»
На то де Олёшенька ведь вёрток был –
Подвернулся под гриву лошадиную.
Да смотрит собака по чисту полю:
«Да где же Олёша нынь стоптан лежит?»
Да в та поры Олёшенька Поповиць-от
Выскакивал из-под гривы лошадиноей,
Он машет шалыгой подорожною
По Тугариновой де по буйной головы.

Покатилась голова да с плеч как пуговиця,
Свалилось трупьё да на сыру землю.
Да в та поры Олёша сын Поповиць-от
Имает Тугаринова добра коня,
Левой-то рукой да он коня держит,
Правой-то рукой да он трупьё секет.
Россек-то трупьё да по мелку частью,
Розметал-то трупьё да по чисту полю,
Поддел-то Тугаринову буйну голову,
Поддел-то Олёша на востро копье,
Повез-то ко князю ко Владымиру.
Привез-то ко гриденке ко светлоей,
Да сам говорил де таковы речи:
«Ты ой есь, Владимир стольнокиевской!
Буде нет у тя нынь пивна котла, -
Да вот те Тугаринова буйна голова;
Буде нет у тя дак пивных больших чаш, -
Дак вот те Тугариновы ясны оци;
Буде нет у тя да больших блюдишшов, -
Дак вот те Тугариновы больши ушишша».